В самом начале новой книги культового грузинского автора, уже засветившегося романами о золотой тбилисской молодежи в «Минеральном блюзе» и «Instant Кафка», читатель предупрежден о возможной имитации реальности. Ведь рыночный суррогат в названии книги – это еще и что-то поддельное, фальсифицированное: предмет, вещь, ситуация. В данном случае – это жизнь героя, как она видится в контексте российско-грузинской войны 2008 года.
Сама война остается за кадром: герой снимает на камеру не боевые действия на улице, а, скажем, мирный трах друзей в квартире. При этом за окном стоят бронетранспортеры, и студенты устраивают антивоенные марши на улице Джорджа Буша. В каждом из экзотических этюдов, собранных в роман, – то из будуара, то из бассейна, а то и вовсе из шашлычной – исподволь нарастает тревога, подстегиваемая выпусками новостей о наступающих российских войсках. Романтика, блин, как во времена путча в Москве! Летят истребители, а люди лежат в шезлонгах, пьют мартини, и никто и бровью не ведет. Зато – экзотика. Дворник здесь обязательно смахивает на Бенисио дель Торо в роли доктора Гонзо, упруго-латентный приятель – на блондина-вояку из фильма «Универсальный солдат», а гламурный бомж Гогия похож одновременно на персонажа фильма Кустурицы и на Эдуарда Шеварднадзе.
Налицо гремучая смесь из Альдо Нове и Чарльза Буковски. Пустые фразы, но не «значительные» как у Хемингуэя, а в «необязательном» стиле того же Буковски. Все вроде бы буднично и знакомо по жизни, и «заезженные штампы выскакивали сами, как поджаренный хлеб из тостера», как считает сам герой романа, но их романное средоточие в нужном месте и в нужное время делают из них что-то вроде бытовых афоризмов. Это как «мысли о возвышенном при тошноте и наоборот, тошнота при мыслях». Словом, торкает. В подобном минималистском стиле с «кинематографическими» акцентами на необязательных, но блестящих деталях, в Украине, пожалуй, пишет только Антон Фридлянд. В России – Илья Стогов. Теперь вот их тбилисский коллега нарисовался.
Игорь Бондарь-Терещенко, 06.07.11