Рецензии
Мой Гераклит
"Эксперт" о книге "Гераклит Эфесский. Все наследие"
Писать рецензию на труд Гераклита из Эфеса — странно, но проигнорировать выход этой книги было бы еще более странно. Она примечательна по меньшей мере в трех отношениях. Во-первых, увесистый том с параллельным древнегреческим текстом, разветвленным справочным аппаратом и обширным источниковедческим приложением — живой образец высочайшей культуры книгоиздания ныне стремительно утрачиваемой. Конечно, основная заслуга здесь — составителя, переводчика и автора комментариев, в этой книге взявшего на себя также работу верстальщика. Но невозможно не отметить и смелость московского издательства, известного своими зачастую элитарными вкусами (вполне соответствующими названию), но все-таки выпускающего книги для «обычного» читателя, а не для университетских библиотек.
Во-вторых, как ни странно это звучит, Гераклит — автор, которого читали все. В том смысле, что Пушкин, как подметил Довлатов, не читал Достоевского, Лейбниц не читал Хайдеггера, а вот про Гераклита нельзя сказать, что его не читал кто-то, кого чтим и читаем мы. Он лежит так глубоко в фундаменте европейской философии, что оказал влияние даже на тех мыслителей, которые не подозревают об этом.
Ну и, наконец, сам Гераклит заслуживает того, чтобы вчитаться в дошедшие до нас фрагменты, задуматься над их явным и тайным смыслом и попытаться реконструировать по ним его главное сочинение «О природе». Сергей Никитич Муравьев (кстати, прямой потомок графа Михаила Муравьева-Виленского), целеустремленно и самоотверженно занимающийся Гераклитом вот уже сорок лет, предлагает свой поэтический вариант, учитывающий все косвенные и сомнительные источники. Даже если он недоказуем научно, все-таки он говорит о Гераклите и его учении гораздо больше, чем два слова «панта рей» — «все течет».
«Эксперт» №38 (820)
Комментария С.Н. Муравьева
Да, я принадлежу к потомству Николая Николаевича Муравьева, отца указанного графа. Но помимо Михаила, 3-го сына, прославившегося как «Вешатель» и получившего за это графство, у его отца было еще четверо сыновей: старший Александр — основатель всех декабристских обществ, позже нижегородский губернатор, освобождавший нижегородских крестьян; второй, Николай, тоже декабрист, но находившийся в 1825 г. на Кавказе , а в 1855 г. наместник царя на Кавказе, взявший у турок Карс (обменянный на потерянный Нахимовым Севастополь) и прозванный "Карсским"; четвертый, Андрей, писатель и путешественник, поэт, печатавшийся в пушкинском Современнике, путешественник, описавший святые места России и Палестины, привезший сфингса в Петербург, построивший храм Николая Мирликийского в итальянском Бари, портрет которого писал Лермонтов, первый историк русской церкви и автор первого кавказоведческого труда на русском языке; и пятый, Сергей, прямым потомком которого я являюсь.
Прошу Вас довести до сведения "эксперта" вышеприведенный абзац и вывесить его в сайте, прямо под рецензией.
Спасибо.
Serge Mouraviev