Рецензии
Три книги от Ли Сина: Эрнст Юнгер
Если не сравнивать «Эвмесвиль», поздний роман прожившего очень длинную жизнь Эрнста Юнгера, - с его ранним сновидческим манифестом «Сердце искателя приключений», если не сравнивать с «Излучениями», шедевром мировой военной мемуаристики, то можно сказать одно – это лучший роман аристократа. Это лучший синтетический текст сновидца-историка, занимающегося историей универсальной точки настоящего, точки невозврата. В настоящем есть будущее и прошлое в семенном виде, чреватом любыми темпами роста. Юнгер занимается настоящим, как занимался им в гениальном учебнике выживания на войне, своей первой книге «В стальных грозах». И от вполне фантастического «Эвмесвиля» возникает ощущение, что никакого другого времени, кроме вечного прибоя настоящего, не существует, и это его лучший роман о настоящем, накатывающемся времени, которое безбрежно разливается в прошлое и, одновременно, является всем будущим.
Герой романа Мануэль Венатор – придворный историк в далёком будущем, где-то в захолустье пост-Средиземья, прислужник при дворе просвещённого тирана Кондора, пытающегося выжить маленькой страной, городом-полисом, среди странных соседей, Каппадокии и Мавритании, среди Жёлтых и Синих ханов, после всех возможных войн и революций. Все времена смешались в этом доме.
В этом мире есть Катакомбы и есть Лес. Есть ещё и Север, намёк на колыбель мира, но там никто не бывал, кроме вечноживущего путешественника Аттилы. В подземельях прячется выжившие маги науки, не подчиняющиеся уже никаким земным правителям. Однажды Венатор увидел, как его подружка, гетера, превратилась в скелет с золотым зубом. Это учёные подземелий испытывали новые виды излучений. Венатор, вынужденный придворным этикетом прислуживать тирану, играть унизительную роль кельнера, на деле занят совсем другим. Для тирана Кондора важны исследования всех исторических времён, этим и занят историк, играя всеми пальцами на странном устройстве, называемом луминаром. Когда был написан роман, в 1977 году, везде уже ощущалось присутствие того интернетного мира, в котором мы безвозвратно утонули нынче.
Юнгер интуитивно ухватил скрытый процесс, нарастающий в «катакомбах» научной мысли - мгновенное, взрывообразное одержание, захват мира. Кем, чем? Для Юнгера это не важно, но это ведь произошло на наших глазах. Универсальный компьютер, связанный со всей возможной информацией мира, называется луминар. Надо долго учиться входить с ним в контакт, а сама работа похожа на фортепианную игру в изменённом состоянии сознания. Всё-таки Юнгер не фантаст, а поэт и философ, поэтому он не стал детально продумывать странную технику, а дал нам точный образ – компьютер будущего не будет работать без связи с сознанием человека. И вот, историк Венатор, то есть охотник, связывает с помощью луминара разрозненные сведения о древних временах, преобразует их в точные объективные образы, имагинации – это ли не мечта.
Очень характерно для объективной мировой фантазии, что «Улитка на склоне», со своими одержаниями леса над городом и наоборот, имеет такой же апокалипсический аспект – расщепление мира на две стороны, Лес мутантов и Город учёных. Лес у Юнгера ещё волшебней леса братьев Стругацких, потому что насквозь мифичен, средоточие лелеянного всю жизнь «лесного пути». В конце романа герой отправляется вместе с тираном и его свитой исследовать лес мутантов, где можно увидеть двигающиеся стволы, скрещивание всего со всем, ягнёнка с человеческим лицом, найти секрет вечной жизни. И все они пропадают без вести. И это понятно, ведь юнгеровский лес – древо жизни, в отличие от катакомб, символа древа познания.
В этом романе каждый найдёт своё, в нём очень много всего именно на уровне идей. У персонажа Виго можно обнаружить черты юнгеровского друга Карла Шмитта, а центральная тема романа - продвижение, развитие идей анархизма. Анарх – ключевое понятие «лесного пути» и антропологический тип. Мировая история противостояния тирании движется от анархиста к анарху, похожему на «человека без свойств» Музиля, похожему на сталкера и сновидящего, каким был сам Юнгер. Конечно, автор очень пристально, в связи с различением анарха и анархиста, разбирает внутренние идеи Штирнера. Этим «Эвмесвиль» и хорош, что глубокие идеи не мешают сну о сегодняшней, будущей, всегдашней тщете цивилизации. Вся магическая техника катакомб - ничто по сравнению с каждым живущим, одиноким, бедным и единственным. То, что нам ближе всего, обычно остаётся невидимым, поскольку скрыто в человеке; нет ничего труднее, чем объяснить самоочевидное. Но если удастся обнаружить его, открыть заново, то высвободится огромная взрывная энергия. Антоний первым осознал силу Одинокого, Франциск – Бедного, Штирнер – Единственного.
Дмитрий Лисин, 23.10.13