Рецензии
Краска подумала
После «Благоволительниц» — романа, воспроизводящего сознание нациста-садиста, — обращение Джонатана Литтелла к художнику Фрэнсису Бэкону не удивляет. От его книги об одном из двух (вместе с Люсьеном Фрейдом, хотя Литтелл в пару ему ставит Марка Ротко) великих живописцев второй половины XX в. ожидаешь описания внутренней жизни в детстве травмированного невротика, неразборчивого в связях гомосексуалиста, доведшего своего любовника до самоубийства, игрока и пьяницы.
Но Литтелл написал не шокирующую читателя биографию, а искусствоведческое исследование художественного метода Бэкона на основе подробного анализа его картин. От писателя, выбравшего в герои художника, с надеждой ждешь обновления общепринятого языка описания живописи, новых слов, способных передать ее магию, и непривычно искусствоведческого взгляда на картины. Литтелл, однако, пишет свои три этюда о Бэконе как принято у ученых-искусствоведов: обстоятельно и доказательно.
Он много цитирует знавших Бэкона и писавших о нем и его самого, анализирует не личность, но именно картины, начиная с принесших художнику славу и частично воспроизведенных на обложке книги «Трех этюдов фигур в ногах Распятия», написанных в 1944 г.
Внимательно, почти дотошно рассматривает Литтелл все три невообразимые для зрителя, отталкивающие, даже отвратительные фигуры«с фаллическими ягодицами». И они дают ему повод посвятить весь первый «этюд» — «День в Прадо» глубокой связи эксцентрика Бэкона с великими мастерами Веласкесом(попутно вспомнив известное о его «Менинах») и Гойей и начать понимать «грамматику Фрэнсиса Бэкона», которой посвящена вторая часть книги.
В ней он делает известное нам (спасибо Пушкину) заключение, что читать произведение искусства следует по правилам, заданным его автором, и тщетно задаваться вопросом, что Бэкон хотел этим сказать, потому что он сам этого не знал. Надо долго смотреть на картины — в одиночестве в музее, но можно и в репродукции, — и тогда «начнешь понимать, что говорит краска».
Краска — а она пишет картину не по воле художника — показывает все бездны художнического сознания, пророчит будущее и дает художнику возможность понять, что он на самом деле чувствует. Именно так трактует Литтелл серию самых душераздирающих работ, посвященных самоубийству Джорджа Дайера, вызвавшему — судя по картинам — у Бэкона гнев, обиду, вину и горе.
Бэкон считал необходимым не иллюстрировать действительность, а создавать «образы, которые являются концентрацией реальности и скорописью чувственного опыта». «Подлинный образ» — завершающий очерк книги Литтелла о живописи, которой Бэкон продлил жизнь.