Пресса

Смешное исключение

В.Свиридова в «Деловой Петербург»

Единственный объективный рейтинг — показатель продаж. В Москве книга Андрея Аствацатурова «Люди в голом» уступает только Акунину, а в нашем Доме книги идет вслед за Селинджером и Маркесом. До «Людей в голом» Аствацатуров писал только монографии и научные работы по англо–американской литературе.
Ваша книга кажется очень честной. Это на самом деле так?
— Хитрый вопрос. Да и честность — тоже понятие хитрое. Честность — это способность говорить от лица своего собственного «я». Но это «я» сильно забито разными внешними воздействиями: культурой, учителями, газетами, телевидением, той же литературой. Это то, что формирует нас. И глубинное основание нашего «я» постепенно усыхает. Ты думаешь по наивности, что вещаешь от лица своего «я», но ты вещаешь от имени своей мамы и своего папы, своей средней и не очень специальной школы, своих преподавателей в университете. Даже если ты сопротивляешься этому, ты все равно этим заражен.
Самый искренний человек как раз и впадает в непроходимую пошлость. Чем ты более искренний, полагал Оскар Уайльд, тем более пошлые вещи ты говоришь. Например, фраза «Я тебя люблю». Она искренняя. Но она при этом ужасно пошлая.
Литература ХХ века приучила нас препарировать наше многоярусное сознание. Все эти ярусы надо взломать, вскрыть, чтобы понять, кто ты есть на самом деле.
А честность сегодня востребована?
— Думаю, что нет. Зачем? Куда ее применять? Во всяком случае, до сих пор было так.
А сегодня мы живем в момент очень важного перелома. Сейчас кризис. Мы еще пока не можем оценить масштабность этого события. Оно похоже на кризис 1929 года с обвалом на Wall Street. Но важно, что мы пока еще не поняли, как кризис повлиял на культуру. Вроде бы все осталось прежним. Но вот обратите внимание: например, в магазинах мало книжных новинок. Новых имен практически не появляется. Я — какое–то странное, загадочное, смешное исключение. И мы эти процессы едва замечаем.
Если до кризиса идеалом был успешный человек, который собственными усилиями и способностями всего добивается, то теперь ситуация изменилась. Мы поняли, что американская мечта была мифом и добиться успеха очень сложно, если у тебя нет поддержки. Будущее — не в детях, будущее — в родителях. Нет родителей — тебе будет очень тяжело. У меня не было богатых родителей — и я чуть с ума не сошел в 1990–е от нищеты, от бедности, от болезней, на лечение которых у меня не было денег. Кризис, как лакмус, проявил это. Любые твои достижения экономическая рецессия слижет как корова языком. Мы поняли, что американская мечта была ложью. Нежелание участвовать во всеобщей гонке за патентованным счастьем, ощущение собственной неуверенности сегодня может оказаться востребовано. Это поможет в той или иной степени обратиться к себе, вернуть человека к самому себе. И передавать это ощущение — одна из моих основных задач. Как раз сейчас время для искренности.
На филологическом факультете, где вы преподаете, учится много гламурных и обеспеченных людей. Но, говорят, большинство студентов вы покоряете своей «антигламурной» философией жизни...
— Гламур всеяден и всегда готов переварить что–то новое, непонятное. Меня многие воспринимают как удивительного анекдотичного зверька или как марсианина.
У вас в книге уживаются юмор и цинизм. Это полярность мира ваших героев или мира вообще?
— Тут даже дело не в цинизме, а в негативной трезвости, в осознании того факта, что человек не очень хорош по своей природе. Герой книги спит с любовницей своего благодетеля, разводит его. При этом сам является образованным, интеллигентным человеком. Это время такое. Я пытаюсь с этим немного поиграть, разоблачить подобное применение знаний. Сам себя разоблачаю. Но в жизни я не такой. Надеюсь, по крайней мере. Это важно понимать. А то люди и критики, особенно заранее настроенные недоброжелательно, путают меня и моего персонажа. Я таких вещей не делал. Старался, во всяком случае. Просто у романа своя жизнь, своя логика.
Чувствуете ли вы себя успешным человеком?
— Нет, конечно. С социальной точки зрения — нет. У меня не очень высокая зарплата, у меня долгое время не складывалась личная жизнь, я лишен возможности регулярно видеть сына. Я очень много работаю. Я не отдыхаю — я пишу книги. Это очень неудобно тем людям, которые рядом со мной. Я не скопил состояния. Но меня многие любят и знают. У меня есть друзья — талантливые и блестящие люди.
В принципе, я всегда старался делать то, что мне нравилось. Я преподаю, и это мне нравится. Я считаюсь хорошим лектором. Просто нельзя преподавать 20 часов в неделю. Это очень много. Мне нравится заниматься филологией. А теперь попробовал написать книгу — получилось, всем нравится.
Главное — отчитываться перед собой, а не перед кем–то. Если ты успешен в своих глазах, то ты успешен и в глазах других людей.
« Если до кризиса идеалом был успешный человек, который собственными усилиями и способностями всего добивается, то теперь ситуация изменилась. Мы поняли, что американская мечта была мифом.

Ссылка

Книга: «Люди в голом»

Андрей Аствацатуров