22.09.11
Рецензии
Создаётся впечатление, что литературные "нулятники" (если можно так выразиться по аналогии с известными "шестидесятниками") — это поколение "невидимок", наподобие описанного Михаилом Елизаровым персонажа по фамилии Кочуев, способного при необходимости моментально "растворяться в воздухе".
16.09.11
Рецензии
Третий роман о Ване Житном наиболее радикальный из всего цикла, и понятно, почему его так и не издали в ОГИ — и издали в Ad Marginem. Здесь все вещи названы своими именами, здесь дети вынуждены ориентироваться в совсем уж недетских ситуациях, здесь юмор совсем уж площадной, здесь Шишок — и раньше-то не слишком политкорректный джентльмен, сталинист и патриот — произносит об Америке такие вещи, которые и в газете «Завтра» не факт что напечатают.
16.09.11
Пресса
В августе в Ad Marginem наконец выходит третий роман Вероники Кунгурцевой о Ване Житном: «Дроздово поле, или Ваня Житный на войне», продолжение «Волшебного мела» и «Ведогоней». С разрешения издателей «Афиша» публикует иллюстрации к роману, созданные Натальей Демидовой
16.09.11
Пресса
В августе в Ad Marginem наконец выходит третий роман Вероники Кунгурцевой о Ване Житном: «Дроздово поле, или Ваня Житный на войне», продолжение «Волшебного мела» и «Ведогоней». С разрешения издателей «Афиша» публикует иллюстрации к роману, созданные Натальей Демидовой
16.09.11
Рецензии
Вероника Кунгурцева развивает линию, которую можно попробовать обозначить как камерный извод магического реализма на национальной почве. Линия эта характерно представлена женскими именами – Л.Петрушевской, М. Галиной, и, в нашем поколении, А. Старобинец. Кунгурцева доводит черты направления до апофеоза, местами – до абсурда, скрещивая авторскую сказку с остросоциальным памфлетом.
16.09.11
Рецензии
Почти все линии первых двух романов сводятся здесь воедино – фигурируют персонажи как из первой части, так и из второй, а также ряд новых, протягиваются сюжетные ниточки из первых двух частей, создается подобие некоторой композиционной симметрии относительно предыдущих книг, - однако же главная тайна, тайна рождения Вани, оказывается не раскрыта. На этот раз герои отправляются на Балканы как раз в преддверии войны, в поисках последней вилы (крылатой женщины), только спася которую можно спасти мир. Здесь им предстоит сразиться с албанцами, повстречаться с мертвецами, отправиться в прошлое, и – уже традиционно – на этот раз, правда, не отгадывать, а загадывать загадки.
16.09.11
Тексты
Ногти. Фридель. Голубь Семен Григоренко. Фобия. Почему не удавили детской шапочкой. Капля. На мгновение он ослеп. Терек. Сифилис. Ван Гог. Жизнь радостна. Жертва. Старик Кондратьев. Элгхаш. Тошнота. От прочих мужчин я отличаюсь. Допрос. Вот и настал час. Для начала нам нужен... Поиграем в корову? Кулакова. Судья Антонина Васильевна Баранцева. Позор. Это сейчас я такой завистливый... Крым. Любимая. Район назывался Панфиловкой... Госпиталь. Нагант. Укладчица №5. "Киевский" торт. Я вернусь. Письмо. Не больно. Трактат о смерти. Гумус.
14.09.11
Рецензии
Читая «Портрет Невидимого», не перестаешь думать о цикличности времени. Парижская богема описана в романе с любовью, не меньшей, чем в «Тропике Рака» Генри Миллера и «Празднике, который всегда с тобой» Эрнеста Хемингуэя.
14.09.11
Рецензии
Утонченное повествование, маниакальное в своем стремлении записать каждую подробность, каждую деталь, каждый разговор, ценно многим. И любовной историей. И картиной нравов артистической немецкой богемы конца века. И тем, что свобода у Плешински возникает не от падения стены, не из воссоединения Германии, а черпается из глубин культуры и истории.
05.09.11
Видео