"Коммерсант-Weekend" о романе "Портрет Невидимого"

Утонченное повествование, маниакальное в своем стремлении записать каждую подробность, каждую деталь, каждый разговор, ценно многим. И любовной историей. И картиной нравов артистической немецкой богемы конца века. И тем, что свобода у Плешински возникает не от падения стены, не из воссоединения Германии, а черпается из глубин культуры и истории.

подробнее

Попасть в десятку

"Российская газета" о сборнике современной русской прозы.

Перед читателем десять авторов, собранных под одной обложкой произвольно и исключительно по выбору самого яркого, не побоюсь этого слова, представителя современной отечественной прозы Захара Прилепина. Уже поэтому хочется познакомиться с творчеством тех, кто попал в "Десятку" (таково название книги). И понять, кого победитель "Супер Нацбеста" готов выделить из литературного сообщества. Те, кто оказался в этом сборнике, по мнению составителя, должны на этих страницах "отчитаться за "нулевые".

подробнее

Вояж на теплоходе «Гамбург»

"Коммерческие вести" о дневниках Эрнста Юнгера "Семьдесят минуло. 1965-70"

Первый том дневников выдающийся немецкий писатель и мыслитель XX века, как его рекомендуют издатели, начал вести в 1965 году в канун своего семидесятилетия, когда его друг и почитатель директор Гамбургского пароходства Вернер Трабер сделал ему роскошный подарок— четырехмесячное путешествие на теплоходе «Гамбург», ставшем первым судном компании, которое в 1950 году вновь вышло на международные линии.

подробнее

Под знаком истертой купюры

"Литературная газета" о сборнике "Десятка"

Конечно, со стороны Прилепина было самонадеянно называть получившийся сборник «антологией современной прозы», однако и жаловаться на однообразие представленной художественной продукции было бы несправедливо.

подробнее

"Труд" о "Семьдесят минуло. 1965-70"

Дневники Эрнста Юнгера вошли в пятерку лучших книг лета по версии газеты.

Под довольно унылой обложкой, на которой красуется седовласый мужчина лет семидесяти вместе с какой-то недоброй птицей, скрываются увлекательные путевые заметки. Седовласый мужчина — Эрнст Юнгер, выдающийся немецкий писатель и политический деятель, который за свою долгую жизнь (103 года) получил 15 боевых ранений, а еще объездил полмира. «Семьдесят минуло» — это как раз о его путешествиях. Проснувшись однажды в свой 70-й юбилей, Юнгер решил, что впереди еще целая жизнь и не один десяток стран, где он не успел побывать: Корсика, Португалия, Ангола, Италия, Исландия, Канарские острова, Сингапур, Филиппины. В его записках нашлось место и для гастрономических удовольствий, и для философии, и для политики, зато ни слова о популярных туристических маршрутах — полная аутентика.

«Инквизиция снова пришла к власти; меня должны были сжечь на костре. Они надели на меня соломенную шляпу и обводили вокруг столба»

подробнее

Война, наверное, была

Shuum.ru о романе "Adibas"

Заза Бурчуладзе – грузинский Стогов, Спектр, Минаев. За скудностью кавказской прозы Бурчуладзе безучастно наделен сразу всеми признаки ныне модных русских сочинителей, описывающих современный быт и нравы, прежде всего, молодых и богатых.

подробнее

Война и трах: Заза Бурчуладзе и хроника пикирующего adibas’a

НГ Ex Libris о романе "Adibas"

А теперь у героя все перпендикулярно: он снимает на камеру не эфемерную войну, а конкретный и мирный трах друзей, из туалета приятель беспрестанно шлет лирические эсэмэски типа «Абхазия – боль моя» и даже за окном его интересуют не бронетранспортеры, а стоящий около них с бутылкой пива знакомый бомж. Кажется, в штанах «Adibas».

подробнее

Znaki.fm о романе "Лёд" Анны Каван

С другой стороны, здесь хоть и лед, да не тот, и хоть постмодернизмом, киберпанком и прочей хилой стилистикой новейших времен не пахнет, но жанровой эклектики хоть отбавляй. Это вроде антитезы жарким наркотическим мирам Уильяма Берроуза с завихрениями памяти, как у Филипа Дика, и вполне тянет на винтажный роман-нуар в духе Эдгара По, или на сюрреалистические опыты в прозе.

подробнее

Декалог-2000

"Эксперт" об антологии "Десятка"

Историческая правда Германа Садулаева строго взирает на постмодернистский мифологизм Ильдара Абузярова, а беспросветная социальность Романа Сенчина теснит истерический саспенс Михаила Елизарова. Разная малая проза, объединяющая постмодернистский дискурс с поисками «нового реализма».

подробнее

Свои люди сочлись

"Ведомости" об антологии "Десятка"

«Ладно-ладно, мы все поняли, приехало московское ссыкло. Я тебе нормальный расклад предложил, сразу бы выяснили, что вы стоите, столичные», «В общем, на войне как на войне», «Только по-честному, полностью погружайся в чтение. Будешь халтурить, о “дедах” думать и ссаться — они сразу тебя почуют и на твой страх придут», «Смысл заключался в том, чтобы не просто убиться в хлам — но убиться и при этом не прекращать движение» — когда авторы «Десятки» слаженным хором соглашаются с действующими на территории РФ законами «пацанской» жизни, они явно чувствуют себя на своем месте. Прямо как «червонцы, которые всем нравятся

подробнее