Новости

Интервью Александра Иванова в преддверии ярмарки "КНИГИ РОССИИ"

– Александр Терентьевич, 25 марта открывается национальная выставка-ярмарка «Книги России». Пойдёте ли вы на нее? Ваше мнение об этом событии.

– На ярмарку я обязательно пойду. У нашего издательства там будет небольшой стенд, ну и просто любая книжная ярмарка – это возможность поприветствовать коллег, пообщаться со знакомыми, понаблюдать за публикой. Хотя у ярмарки “Книги России” сейчас не лучшие времена. Главная проблема – это кризис самого формата ярмарки, ее идеологии, того месседжа, который она транслирует. Ярмарка все больше провинциализируется, у нее слабое медийное сопровождение, я бы сказал – слабый информационный дизайн. Но посыпать голову пеплом – занятие неинтересное. Я полагаю, что ярмарке надо помочь – а кому как не издателям это делать?

– Там, кстати, будет много разговоров о ситуации в отрасли. Как охарактеризуете её вы? Что происходит сегодня на нашем и мировом книжном рынке? Куда всё движется?

– Отчасти кризис ярмарки – это отражение общих проблем с культурным полем и конкретно – с чтением, издательским делом и т.д. Например, в России сейчас чуть больше 1500 книжных магазинов. А, допустим, в Германии их более 7000, во Франции – более 4000. За последние 20 лет количество книжных магазинов у нас сократилось более чем в 10 раз. В принципе, количество книжных сокращается во всем мире, но в странах бывшего СССР это сокращение носит обвальный характер. Происходит глобальная переориентация культурного пространства с чтения книг на получение информации из других источников. Каков выход из этого кризиса чтения? Я думаю, что необходимо начинать с переопределения самой роли книги в современном обществе. Нужно воспринимать книгу и все, что с ней связано не столько как культурную, сколько как социальную проблему. Например, во многих европейских столицах старые центры являются территориями, чья экономика во многом определяется досугом: это целая урбанистическая система с кафе, музеями, магазинами, зонами отдыха и развлечений. Связка культурный центр-кафе-музей-книжный магазин работает везде. Книга тут выступает как часть общей атмосферы, она начинает жить не столько в отдельных книжных супермаркетах, сколько в музейных лавках, маленьких "атмосферных" магазинчиках и даже просто на улице – в виде книжных развалов, букинистической торговли. Растет интерес к старой книге, к арт-букс или так называемой “книге художника” (малотиражной книге с авторскими иллюстрациями). С другой стороны, современный бум кулинарии приводит к тому, что книга оказывается на полках рядом с продуктами, а страсть к путешествиям делает книгу более легкой по весу. Очень важный момент – это дизайн современной книги. Я знаю, что в современных западных издательствах идет настоящее соревнование за поиск самых продвинутых арт-директоров и дизайнеров. Люди хотят, чтобы книга выглядела стильно, современно, чтобы она представляла собой элемент актуальной визуальной культуры.
В целом же мне кажется, что книги и чтение не находятся на дне общественного внимания – я категорически против таких пессимистичесих оценок. Открываются (и у нас, и за границей) новые книжные магазины, возникают и развиваются рекомендательные интернет-сервисы, помогающие читатателям ориентироваться в океане новинок. У нас в России есть примеры, внушающие оптимизм: книжный магазин "Пиотровский" в "Перми", "Йозеф Кнехт" в Екатеринбурге, "Все свободны" и "Порядок слов" в Петербурге, "Смена" в Казани, ну и, конечно, "Фаланстер", "Циолковский", "Каспер Хаузер", "Ходасевич" в Москве. Таков отнюдь не полный список успешно работающих книжных магазинов нового типа – современных, реактивных, имеющих собственный стиль и публику. Из новых трендов можно назвать возникновение пусть пока и небольшой сети магазинов при музеях современного искусства и культурных центрах – это магазин при Центре современной культуры "Гараж", магазины в филиалах Московского музея современного искусства, книжная лавка института "Стрелка", лавка в Новой Голландии в Питере и многие другие места, где книги приобретают дополнительный импульс от соседства с современным искусством, дизайном и архитектурой. Довольно успешна и книжная сеть "Республика", которая также пытается работать с современными формами подачи книг: через новые рубрикаторы, современный дизайн, интересные акции и выкладки.

– Как меняется в этой связи политика небольших издательств? Ваши главные трудности сегодня? Как сосуществуете с крупными игроками, расширяющими свои позиции?

– Небольшие издательства сегодня пытаются искать пути к объединению усилий. Два года назад мы создали Альянс независимых издателей и книгораспространителей. С его помощью организуем коллективные стенды малых издательств на ярмарках и книжных фестивалях – в Москве, Киеве, Перми, Воронеже, Санкт-Петербурге. И хотя крупные сетевые магазины по-прежнему предпочитают работать главным образом с издательскими концернами, небольшие книжные лавки, которые я перечислил, активно продвигают наши книги. Особенно наглядно роль малых издательств видна на московской ярмарке "Нон/фикшн", где нам удается представлять на коллективном стенде максимальное количество небольших издательств со всей России. Большим подспорьем для малых издательств выступает интернет-торговля через крупные площадки типа "Озона" и "Лабиринта", а также торговля электронными книгами – ведь здесь логистические и финансовые преимущества крупных концернов практически нивелируются.

– Ставка исключительно на серьёзные книжки не подведёт «Ад Маргинем Пресс»? Каким образом вы боретесь за читателя? Кто он – ваш читатель? Как расширяете читательские ряды? Или они сегодня сужаются?

– "Ад Маргинем Пресс" представляет собой "нишевое" издательство. Это не означает, что мы запираемся в какой-то из уже имеющихся ниш, – наоборот, мы стремимся к созданию своей собственной территории. Экономически мы не в состоянии толкаться за имеющиеся места под солнцем с крупными игроками. Например, в разделе "современная русская проза" бессмысленно соревноваться с АСТ и ЭКСМО, которые захватили почти 100% мест на магазинных полках в этом сегменте и приучили торговых менеджеров к однотипному дизайну и полиграфии – так называемому переплету "7 БЦ" (целлофанированные книги в переплете с фотошопными картинками на обложках). В массе своей эти книги родом из 90-х: на них лежит неизгладимая печать дешевого, безвкусного чтива (что бы ни находилось под такой обложкой – классика или современная беллетристика). Молодые люди, которые уже знают, что такое современный дизайн (одежды, гаджетов, интернет-ресурсов) не ходят в традиционные книжные магазины еще и потому, что им претит трэшевый вид большей части книжной "продукции", которая там продается. Парадокс состоит в том, что редакторы и издатели из крупных корпораций сами одеваются, ездят на машинах, пользуются гаджетами принципиально иного вида, чем те книги, которые они издают и которые выглядят как китайский ширпотреб с вещевых рынков 1990-х годов. Наша издательская задача, кроме всего прочего, состоит в том, чтобы даже по внешнему виду наши книги были не похожи на стоящий на полках ширпотреб. Мы, например, отказались от "фотошопного" дизайна и перешли на типографику (чисто шрифтовой дизайн без использования изображений), не используем в своих книгах ламинат, большинство книг издаем в мягких обложках, а не в переплете, значительную часть книг печатаем за границей (в Литве и Латвии) на очень качественных экологичных бумагах. Содержательно портфель издательства ориентирован сегодня на книги по современному искусству, социологии, антропологии, дизайну, урбанистике, критической теории, переводной прозе и поэзии высокого качества. Мы издаем дневники, записные книжки, трэвелоги, представляем читателям классические тексты этих жанров, написанные в конце прошлого – начале нынешнего веков. Соответственно наш читатель – это в основном молодой городской интеллектуал, работающий и живущий в современных информационных пространствах, начитанный и – главное – насмотренный во всем, что составляет базовые ценности современной культуры и искусства. Чаще всего это человек, который, выезжая за границу, много времени проводит в музеях современного искусства, следит за архитектурными трендами и событиями в сфере современной культуры, иными словами, человек с развитым визуальным вкусом, реактивный, открытый к неожиданным сочетаниям смыслов и тенденций, короче – типичный современный житель мегаполиса. И таких людей становится все больше с каждым днем – так что мы с оптимизмом смотрим в будущее.

– Вас огорчает, что из страны, «самой читающей», мы переместились на седьмое место? Владимир Толстой считает, чтобы вернуть интерес к чтению, надо реформировать школьное образование. А вы, как думаете?

– Тезис об СССР как самой читающей стране мира опирался на ту модель классического просвещения, на которой строилась вся культурная политика в стране. Превыше всего – знание, сознание, сознательность. Это очень старая, восходящая к античности модель человека как такого существа, которое, по словам Аристотеля, отличается от всего живого тем, что стремится к знанию. Постсоветский мир открыл другой тип человека – существа, стремящегося к удовольствиям, к счастью в смысле материального достатка и чувственных наслаждений. Вернуться к просветительской модели старого типа, мне кажется, невозможно. Но вполне реализуема и перспективна модель культуры как "воспитания чувств", как гармонизатора интеллектуальных и чувственных сторон жизни. Сделать чувства более интеллектуальными, а ум и знание более чувственными, конкретными, прагматичными, прикладными – вот стратегия просвещения нового типа, которая открывает новые перспективы в том числе и для чтения. Мне кажется, людей нужно не столько просвещать, сколько ненавязчиво и на собственном примере учить их радости и удовольствию от чтения – в том числе классической литературы. Не морализировать на темы "величия" литературы, а тренировать способность видеть маленькие различия, получать удовольствие от текста, образа, метафоры, интересной и глубокой мысли и т.п. Это целиком и полностью позитивный опыт, не предполагающий никакой борьбы с кем-то или за что-то, никакого "отстаивания вечных ценностей", никакого ресентимента – в смысле ненависти к настоящему и желания вернуть утраченные ценности. Одна только радость от чтения, которая, по сути, ничем не отличается от любой другой радости – жизни, любви, общения с друзьями.

– Может, в том, что люди сейчас не особо тянутся к книге, виноваты писатели, не дающие ответов на вызовы времени? Какие из современных книг вы бы назвали выдающимся литературным событием ХХI века?

– Ни книги, ни писатели никому ничего не должны – и уж что они не должны в первую очередь, так это учить жить, морализаторски наставлять нас, читателей, как отличать добро от зла. Мы как-нибудь сами с этим разберемся. А вот чего действительно хотелось бы от литературы, так это чтобы она, например, научила нас... хорошо танцевать, ну или, говоря по-другому, обучила бы нас каким-то правильным и гармоничным ритмам: чувств, перемещений в пространстве – или подарила нам способность разбираться в музыке родного языка . Пусть она учит нас точнее видеть и слышать, правильнее дышать и говорить. Это, я полагаю, и будет настоящим писательским ответом на вызовы времени.

– Чем порадует «Ад Маргинем Пресс» нас в Год литературы? Вы издаёте русских и зарубежных философов. Что советуют они маленькому человеку? На что ему сегодня опираться? Где черпать силы?

– Приведу только один пример. Ближе к лету у нас выйдет книга "Сознание, прикованное к плоти" – второй том дневников и записных книжек Сьюзен Сонтаг, главной нью-йоркской интеллектуалки конца прошлого - начала нынешнего века. Пожалуй, со времен "Размышлений" Марка Аврелия и "Исповеди" Блаженного Августина в мировой литературе не было столь откровенного и глубокого самоанализа, такой искусной работы с собственным "я", как в этой прозе. Урок этой книги можно было бы сформулировать так: во времена общественных бурь самое время не размениваться на "новости", а присмотреться к себе, научиться анализировать свою жизнь и свои реакции в их мельчайших подробностях и нюансах, постоянно тренировать и совершенствовать искусство "жить наедине с собой". Только это позволит нам вернуть себе ту сложность и разнообразие жизни, которые стремятся отобрать у нас разные и весьма многочисленные любители простых решений и незамысловатых ответов.

Газета "Труд", март 2014